Нет, я не плачу и не рыдаю,
На все вопросы я открыто отвечаю,
Что наша жизнь - игра, и кто ж тому виной,
Что я увлёкся этою игрой.
Текст: Ю. Ким
Музыка: Г. Гладков
Мечник, не спеша, достал из сумки лопатку, купленную сегодня утром в близлежащей деревне, в лавке кузнеца. Серая сталь тускло поблёскивала в алых лучах заходящего солнца, будто омытая кровью. «Подходящее орудие для предстоящей работы», – подумал он, взвешивая предмет в руке. Тяжёлая, металл толстый и прочный, такой запросто пробьёт череп, не говоря уже о копке земли. Поверхность новенькой лопаты чистая до такой степени, что в ней можно рассмотреть контуры собственного отражения, а закатный свет создаёт впечатление, словно видишь кого-то ужасного – то ли демона, купающегося в крови убитых им жертв, то ли окровавленную жертву лиходея. Хмыкнув, Рю отвернулся. Глупые мысли. С чего они лезут в голову? Действительно, с чего бы… лучше посмотреть на черенок. Необыкновенно толстый, массивный, утяжеляющий лопатку. Ею, должно быть, удобно копать. Да и не только. Как сбалансирована. Не иначе, сделавший её кузнец привык ковать оружие, причём неплохое. Научился за военное время. Держа в руке орудие, ощущаешь приятную тяжесть. Поистине, кузнец хорош, раз умеет создавать такое.
Подбросив лопатку в руке, шиноби встал и направился к провалу. «Ого, глубина метра полтора. Отличное место для «захоронения», – размышлял он, стоя на краю, затем спрыгнул вниз. Земля под ним оказалась на удивление рыхлой и мягкой, ноги погрузились в неё по щиколотку. Прямо подарок судьбы какой-то. Будет легче работать. Рю нагнулся, копнул раз, другой, третий. Ямка увеличивалась с каждым движением лопатки.
Вот оно! Достаточно, пора.
Мечник выскочил из провала, оставив лопатку внизу, быстро подошёл к салфетке, убрал в сумку посуду, а объедки, пустую бутылочку от сакэ и нож, которым резал овощи, завернул в ткань, завязал салфетку с мусором узелком, после чего взял её и вернулся к провалу. Отходы аккуратно положил в ямку и тщательно присыпал землёй. Отлично! Дело сделано, лес остался незапятнанным следами человеческого пребывания. Можно возвращаться назад, в деревню, ночевать с чистой совестью, не боясь мести за небрежность со стороны лесных духов.
Рю вылез на поляну, подобрал сумку, перекинул через плечо, затем взвалил на спину сундук и хотел было двинуться прочь, как вдруг пение птиц, привыкших за несколько часов к его присутствию, прервалось.
– Демон побери эту охрану, не могли пораньше заявиться, – пробурчал ниндзя недовольно.
Тишина свидетельствовала о чужаках, вторгшихся в лесные владения. Люди. На этот раз они не заставили себя долго ждать. Спустя минуту из-за деревьев выпрыгнули двое. Один из них, белоглазый парень, чьи глаза наводили на мысль о принадлежности к знаменитому клану Хьюга, был вооружён катаной, которой не преминул воспользоваться, приставив лезвие к горлу забинтованного ниндзя.
- Отвечай, кто ты и, что здесь делаешь? – строго вопросил он. – Это закрытая зона и шиноби запрещено сюда входить. Отвечай честно, иначе мы убьем тебя!
Рю тяжко вздохнул, уставившись на клинок осоловелым взглядом. Алкоголь практически никак не повлиял на способность оценивать ситуацию, зато придал взору и дыханию нужный эффект. И, главное, нарушил обычный поток чакры, слегка смешал его, поэтому определить, говорит человек правду или врёт, либо какую технику готовит, было практически невозможно сенсору. Правда, техники на основе чакры при алкогольном опьянении тоже лучше не применять, могут неправильно сработать. Например, вместо водяного хлыста получится безобидная струя воды. Справедливости стоит заметить, вместо слабой техники поддержки могло шарахнуть мощнейшей стихийной атакой наподобие гигантской волны, но такое случалось крайне редко.
Такиец попробовал перебинтованным пальцем остроту клинка, приставленного к горлу. Лезвие с лёгкостью распороло материал, оставив крошечный порез. Бинты, купленные, как и лопатка, нынче утром, но уже в аптеке, дабы полностью скрыть личность мечника Скрытого Водопада, никудышная броня. Рю икнул, медленно повернув голову ко второму парню, замершему в странной позе с сомкнутыми перед собой пальцами. У этого радужка глаз имела светло-голубой цвет. Когда-то Рю видел такие глаза и подобную стойку. На войне, у членов клана Яманака, славящегося техниками переноса сознания. Ничего себе, кто встречает скромного нарушителя покоя родового леса Нара! Лучшие люди Конохи!
В душе вспыхнул извечный азарт. Зверь самолюбия рвался наружу в безумной жажде помериться силами и узнать, кто лучше. Однако, такиец смог перебороть себя, пустив энергию в иное русло.
– Хе-хе! – рассмеялся он, ловко уходя из-под клинка и вроде бы неуклюже падая седалищем на траву. – Вай, больно! – потёр ниндзя как бы ушибленное место, разыгрывая изрядно выпившего человека. – Разве, ик, можно так обращаться с незнакомцами, не сотворившими ничего дурного? Я – сам Атара, ик, Хироши, прославленный герой страны Рек! Спросите у любой собаки в моём родном квартале, все меня знают… Неужели вы, ик, не узнаёте меня? – речь была неровной и прерывающейся частым иканием, точно у пьяного. – И с каких пор леса стали закрытой, ик, зоной? Что вы тогда делаете в зоне, закрытой для шиноби? Вы же шиноби, я, ик, отсюда хорошо вижу ваши протекторы С-с-с-су…ны. И чего вы забыли на моей земле? – забинтованный замолчал. Со стороны показалось бы, что он напряжённо обдумывает собственную цепочку умозаключений. Потом он внезапно взревел, будто бы нечто осознав: – Где я нахожусь, демоны вас раздери??? – после чего словно бы успокоился, рассматривая шиноби исподлобья. Рука его потянулась в сумку. – Кто же вы такие, а? Ик! Чёртова икота!!! – он грохнул себя кулаком в грудь сгоряча и тихо заговорил, словно размышляя вслух. – Вас двое, я один. Эта сволочь Кеннити меня бросил неизвестно где, и помощи ждать неоткуда… Убью мерзавца при первой возможности! У меня нет другого выхода… Придётся сделать это. Последняя, но вас двое, я один… Судя по всему, вы опытные ниндзя, может, даже джонины… У меня против вас шансов мало, хоть я и великий герой… поэтому придётся… да, придётся… тем более, нас как раз трое… Эх, погибать, так весело!!!
С этими словами он выхватил из сумки… бутылку сакэ! Примостившись поудобнее на травке, он расстелил новую салфетку, выставил ещё три стопки-блюдца и выложил сохранившуюся закуску.
– Если я не могу победить вас, то признаю своё поражение! – провозгласил Рю, жестом приглашая шиноби составить ему компанию. – В знак наступившего между нами мира предлагаю выпить сакэ и закусить ниспосланным Рикудо богатством. Присаживайтесь, уважаемые бывшие враги мои, и я поведаю вам трагическую историю Атары Хироши, величайшего воина страны Рек!

Окончен бал, погасли свечи
Народный фразеологизм
Мечник говорил проникновенно, вкладывая всю душу в произносимые слова и в игру. Глаза, интонация, жесты свидетельствовали об опьянении. Ну, как такому не поверить? Казалось, шиноби Конохи даже поверили. Правда, сначала на их лицах читалось непонимание. Затем, когда стоявший позади парень из Яманака сказал что-то на непонятном языке, ребята стали выглядеть расслабленными. Однако, столь грубой подачи «тайного» знака Рю не ожидал от шиноби, по возрасту годящихся в джонины. Глупцы, неужели не понимают: незнакомое слово выделяется в речи и прежде всего привлекает к себе внимание, тем более, в случае общения с опытным ниндзя. Не могли, спрашивается, подать условный знак каким-нибудь популярным словом, ругательством, в конце концов. Теперь яснее ясного, что они заподозрили подвох и постараются обезвредить нарушителя при первой возможности, усыпив его бдительность.
Дальнейшие события подтвердили предположения мечника. Коноховцы из кожи вон лезли, дабы уверить его в благодушии. Хьюга медленно вложил катану в ножны и мило улыбнулся, будто собирался общаться с неразумным ребёнком.
- Извините, пожалуйста. Мы с моим другом вели патруль над территорией и почувствовали чужака. В качестве извинений, мы с Вами выпьем сакэ, а потом пойдем из этого леса. Эта частная территория одного клана  нашей деревни, поэтому, посторонним сюда вход запрещен. Уверен, что Вы этого не знали, иначе бы не стали сюда заходить, – вежливо сказал белоглазый.
Ещё одна непростительная ошибка. Шиноби на службе, особенно патрульный, никогда не станет пить, тем паче, с посторонним. Иначе он не достоин называться ниндзя. Ребята, конечно, пытаются вести себя максимально по-свойски, не дать повода усомниться в их расположении, но выходит у них до жути искусственно. Эх, ребята, беспечность вас погубит. Сейчас, наверное, кто-то из них усядется рядом, вроде захочет глотнуть сакэ, и нанесёт подлый удар. Или, того, лучше, отвлечёт внимание разговором, а второй тем временем ударит сзади в основание черепа. Или в шею. Вырубив, Яманака начнёт рыться в голове нарушителя, найдёт его настоящее имя, узнает намерения. Клан Яманака на «мозголомных» техниках специализируется, как известно. Да, паскудно ситуация складывается. Рю хотел провести разведку, надеялся обойтись без жертв. Рассчитывал встретить здесь кого угодно, только не представителей великих кланов Скрытого Листа. Значит, не суждено…
Человеку, незнакомому с чакрой, сложно представить, насколько сложно ею управлять, особенно применять технику, требующую относительного покоя. Рю постарался расслабиться, оградив сознание от напряжения, вызванного поведением конохских шиноби и от боли, нарастающей в сокращающихся мышцах. Сторонние наблюдатели, коими стали по воле случая коноховцы, видели слабые подёргивания, присущие человеку с расшатанной нервной системой, на самом же деле мечник посылал крошечные порции чакры в нервные окончания, мышцы и суставы, напрягая их до предела. Тем самым он готовился применить клановую технику скорости, позволяющую двигаться быстрее обычного. Рикудо ведомо, скольких усилий стоило ему контролировать голос и выражение глаз, чтобы не выдать состояния. Он продолжал рассказывать историю героя страны Рек, сдабривая её шутками и каламбурами. Две минуты, каких-то две минуты показались ему вечностью. Спустя минуты настал долгожданный момент абсолютного расслабления. Тело обрело невероятную лёгкость, принёсшую с собой веселье и азарт предстоящей битвы. Нынче он едва ли уступит по скорости этим двоим растяпам. Им надо преподать урок правильного обращения с «заблудившимся добропорядочным» человеком.
Яманака весело засмеялся в ответ на шутки «Атары Хироши», мечник вторил ему своим грубым басовитым смехом. Ему действительно было весело и хотелось смеяться. Осознание собственной силы наполняло его. Возле Рю уселся Хьюга, какое-то время слушал рассказ, потом взял блюдце-стопку и поднёс ко рту, пряча вторую руку под коленом. Ага, собирается перейти к активным действиям. Давно пора. Под коленом мечник уловил едва заметное голубоватое свечение. Значит, планирует ударить чакрой. Полностью закрыв Хьюгу от Яманаки своей широкой спиной, Рю поднял бутылочку сакэ со словами:
– Позвольте, мой дорогой бывший враг, долить вам сакэ, – и, заметив понёсшуюся из-под колена руку белоглазого, встречным движением предплечья отклонил удар.
Скользящее прикосновение к запястью Хьюги, и, не останавливая своей руки с сакэ, этим же движением стремительный удар бутылкой в подбородок снизу-вверх. Шиноби Листа рассчитывал на лёгкую победу, но сам попался в ловушку. Бутылка с хрустом разлетелась осколками, если не вырубив, то уж точно ошеломив на несколько секунд. Отреагировать он не успел бы – другая рука Рю одновременно с первой устремилась к рукояти катаны коноховца и, выдернув её из ножен, резанула по запястью руки Хьюги, сжимавшей блюдце-стопку, разрезая вены и сухожилия. Яманака не мог видеть происходящего, потому не станет применять технику переноса сознания, не выяснив ситуации, а здесь-то его ждал сюрприз. С тихим хлопком на мгновение белый дым окутал обоих мечников, а когда он развеялся, использовавший каварими Рю оказался на месте Хьюги, прирываясь от взгляда Яманаки телом белоглазого и вонзая ему в бедро клинок катаны. Теперь Хьюга не сможет нормально ходить, только скакать на одной ноге. Разрезанные сухожилия на руке и ноге можно срастить лишь операцией, сейчас он не в силах ни передвигаться, ни бить кулаком или пальцами. Вообще-то даже шевелить кистью он не способен. Преследователь и боец из него уже никакой, так, половина или треть шиноби. Другое дело голубоглазый «мозголом». Ухватив здоровую руку Хьюги за предплечье, таким образом блокируя её, Рю приставил к его горлу катану.
– Тихо-тихо, не рыпайся, – совершенно трезвым голосом предупредил такиец белоглазого, затем окликнул стоявшего поодаль ниндзя. – Эх, ребята, нехорошо вы поступить решили. Ограбить ни в чём не повинного, не совсем трезвого человека, любезно предложившего вам выпить и побеседовать. Ещё шиноби, называется. Будет вам наука на будущее. Если, конечно, у вас будет будущее. Эй, Яманака, к тебе тоже относится. Не делай резких движений и подними ручонки вверх, иначе твой приятель потеряет голову. Катана у него острая, я проверял, а руки у меня, как человека выпившего, слегка дрожат. Увижу что не то или почувствую, и всё, прощай, прекрасноглазый юноша из клана Хьюга. Что ж с вами делать-то? Знаешь, что, Яманака, я придумал? Возле тебя сундук стоит, подойди к нему. Открой крышку и медленно сложи туда своё оружие. И, умоляю ради Рикудо, не геройствуй. Рука дёрнется, лезвие по горлышку скользнёт. Помни о товарище.